- Вообще, я гирлянду хотела купить, а то в моей много лампочек перегорело, - поделилась я с В. итогами похода в псевдоикеевский магазин. - В итоге у меня есть фонарик и свечи, но по-прежнему нет гирлянды.

Он ответил спустя пару минут:
- Я недавно как раз купил две - белую и ещё одну, довольно необычного цвета. Первую я повесил на стену, а вот второй применения не нашёл. Этот цвет… Он совершенно не мой, но когда ты сказала, что у тебя нет гирлянды, я сразу подумал, что он очень подойдёт тебе. Давай покажу.
- Да, давай.

Когда я открыла фотографию, лампочки на ней сияли тем же самым цветом, что и я в своих снах.

Нет ничего правильней, чем ощущение, которое ты испытываешь, когда что-то закручивает вокруг тебя спираль неслучайных совпадений. Равно как и нет ничего более завораживающего, чем осознание того, что ты и есть источник этой силы.

Тот, кто хоть однажды испытал нечто подобное, поймёт меня.

Это был странный сон. Попав в одну вселенную, проснувшись в другой, я не сошла с ума, а нашла тебя, в третий.

Сегодня у коллеги от ковида умер близкий человек. Меня по-прежнему не пугает пандемия. Меня по-прежнему не пугает мир, что катится под откос по рельсам циничности страха. Мне он не принадлежит.

Но сейчас… я с трудом могу выдержать касание чужих эмоций. Я чувствую, как напрягаются и рвутся струны моей эмпатии. Я плохо умею выражать сочувствие. Говорить ободряющие слова. Быть для кого-то пылающим факелом в темноте.

Это то, что мне не даётся.

Но это то, что мне приходится делать. Снова и снова. Ради кого-то. Вопреки своему эгоизму.

Я не хочу, но не сдаюсь. Я нарушаю все свои обещания. Просьбы беречь себя кажутся мне дурацкой насмешкой.

Мои чувства не нужны даже мне.

А мне - лишь темнота.
Я - камень в рукояти твоего клинка.

Снова скучаю по Мастеру, хотя совсем недавно это казалось невозможным.

Слышит ли мир голос своего создателя? Или создатель и есть голос мира - дикого, неизведанного, полного тайн?

Услышишь ли ты колыбельную Бездны, если я спою её для тебя? Уснёшь ли, касаясь щеки ладонью? Ощутишь ли жар, прикоснувшись к бессмертному сердцу?

Чужая ложь - это ключ, открывающий все замки и разрывающий железные цепи. Ведь слово лжеца не имеет веса и ничего не значит, но может служить добротным дорожным кирпичом, что ляжет под ноги, и невесомым птичьим пером, что опустится на грудь лёгким дыханьем свободы.

Единожды солгав мне, ты станешь очередной крепкой ступенью лестницы, что однажды приведёт меня к свободе.

Дорога уходила из-под копыт лошади тёмной гибкой лентой, извиваясь, будто змея. Уже смеркалось, и кроны деревьев, что заслоняли собой значительную часть неба, отбрасывали на землю мрачные тени. Всадник, словно соревнуясь наперегонки с ночью, что дышала ему в спину, пришпорил коня и крепче сжал поводья. Нужно было спешить.

Если верить карте – пожелтевшему листу бумаги с оборванными краями, свёрнутому в трубку и торчавшему у всадника из кармана – где-то недалеко поблизости должна быть большая деревня, помеченная жирным чёрным крестом. Если, конечно, он не сбился с пути и всё это время двигался в правильном направлении. Впрочем, в этом он был уверен. Опытное чутьё ещё ни разу не подводило.

Не подвело оно и на этот раз. Довольно скоро дорога начала расширяться, мелькавшие по бокам деревья становились всё тоньше и ниже, и вот уже впереди задрожало неясное марево огней – верный признак того, что там живут люди.

Всадник натянул поводья, заставив лошадь перейти на шаг, и напряжённо вгляделся в ту сторону. Он знал, что лишняя осторожность никогда не бывает лишней, и потому больше не торопился, зная, что в деревне найдёт и горячий ужин, и ночлег. Ему потребовалось совсем немного времени, чтобы преодолеть оставшееся расстояние.

Едва лишь всадник пересёк невидимую линию, отделявшую крайний дом от леса, как он спешился и взял лошадь под уздцы. Его высокая фигура казалась довольно мощной и грубой в зимних одеждах, а шарф полностью закрывал нос и подбородок, так что в полутьме блестели лишь его глаза. Глаза у человека были непривычно яркие, льдисто-голубого цвета, а пространство под левой бровью пересекал некрасивый глубокий, но явно старый шрам.

Человек огляделся по сторонам. Улица, на которой он стоял, была пустой. Вокруг не было ни души, хотя в некоторых окнах горел свет. Рассудив, что незнакомцу едва ли будут рады в чужом доме, он не стал стучаться ни в одну из дверей, а двинулся вглубь деревни, ведя за собой лошадь.

Едва ли местный трактир располагался бы на окраине.

Логика не подвела путешественника. Пройдя несколько мелких улочек и свернув в поворот под крошащейся старой аркой с нацарапанной стрелкой, он услышал доносившиеся до него шумные звуки и почувствовал запах еды, а вскоре увидел и саму вывеску трактира – старую, пошарпанную, но вполне различимую.

Человек вошёл во внутренний двор, привязал лошадь и толкнул дубовую дверь, заходя в тепло.

Внутри оказалось не слишком светло, зато грязно и шумно. Часть людей расположились на грубых скамейках за длинными низкими столами, иные сидели чуть в отдалении в тёмном углу, громко переговариваясь между собой. Но все они на мгновение замерли, обернувшись в сторону незнакомца, едва тот вошёл. Смотрели как-то непонятно, но не настороженно, и выражения их лиц было сложно прочитать.

Не обращая на это никакого внимания, человек снял с головы шапку, тряхнув при этом порядком растрепавшимися волосами, и направился к стойке, за которой стоял трактирщик. Сунув руку под плащ, путешественник нащупал набитый деньгами мешочек, заменявший ему кошелёк, и выложил несколько монет перед собой.

- Мне нужно чего-нибудь выпить и плотно поесть, а также комната на ночь и сено для моей лошади. У вас ведь есть свободные места?

Трактирщик смерил гостя всё тем же странным, плохо читаемым взглядом, ручищей сгрёб деньги и кивком указал на свободное место в углу, где в некотором отдалении от других сидящих стоял небольшой круглый стол и две хромоногих табуретки.

- Еду скоро принесут, комната – первая дверь на втором этаже, лестница наверх прямо за стойкой. О лошади позаботятся.

Ответ удовлетворил путешественника, и он удовлетворённо хмыкнул, отступая назад. Усевшись на месте, куда указал ему трактирщик, он расстегнул плащ и подпёр щеку рукой, разглядывая местных. Те же, казалось, потеряли к незнакомцу всякий интерес, но его не покидало смутное ощущение того, что за ним наблюдают. Впрочем, это место было довольно тихим по сравнению с теми местами, где ему доводилось бывать. Ни одного намёка на пьяную драку за те пятнадцать минут, что он успел провести здесь.

За раздумьями человек не заметил, как к нему приблизился сам хозяин, державший в руке кувшин эля и большое блюдо с дымящейся едой. Он поставил всё это перед ним на стол, не забыв также бросить вилку и нож сомнительной чистоты, и удалился. Путешественник, изрядно утомившийся и голодный после долгой дороги, немедленно принялся за еду. Но едва лишь он вонзил вилку в аппетитный кусок мяса из жаркого, как на стул рядом с ним кто-то плюхнулся, и зазвучал тонкий девичий голос.

- Шёл бы ты отсюда, пока ещё ночь не в своих правах. В лесу – и то безопаснее.

Человек поднял голову.

Напротив него сидела худенькая девчонка, не больше лет пятнадцати на вид, закутанная в какие-то чёрные тряпки. Выглядела бы она, как обычный ребёнок, если бы ни одна деталь в её внешности – длинные белые волосы (седые?) – спускались волнами по её плечам и доходили практически до колен, не заплетённые в косу и не схваченные никакой лентой.

Девчонка смотрела на сидящего напротив неё мужчину с какой-то смесью озабоченности и любопытства, и явно не испытывала ни страха перед незнакомым человеком в несколько раз старше её, ни брезгливости при виде шрама на его лице. Это вызывало интерес.

- Глядя на ребёнка в месте, где собираются выпить взрослые мужики, странно слышать от него же речи о безопасности, - человек нахмурился, изучая девчонку. – Ты вообще кто такая?

- Я серьёзно, - сказала та, быстрым жестом откидывая белые волосы со лба. – Здесь небезопасно находиться. Для меня – нормально. А для тебя нет, - взгляд её встретился с суровым взглядом льдисто-голубых глаз незнакомца, но она выдержала его, даже не моргнув. А затем наклонилась ниже, так, что её странные волосы практически задевали тарелку сидящего напротив человека, и прошептала, очень тихо, так, чтобы никто в трактире больше их не мог расслышать:

- Ты вообще знаешь, что за люди вокруг тебя? Точнее, не люди, а…

- Кай. Меня зовут Кай, - прервал её незнакомец, и взгляд его изменился. – Ты хочешь есть? Тебе заказать что-нибудь?

- Ты что, издеваешься? Я же тебе сказала, здесь опасно и тебе нельзя здесь оста…

- Довольно, Йодис.

Девчонка с белыми волосами ошарашенно уставилась на него. Кая, очевидно, развеселил её вид, потому что он внезапно расхохотался и щёлкнул пальцами у неё перед лицом.

- Откуда ты знаешь моё имя? Ты что, тоже… из этих?! Так не похож ведь.

- Тише, - Кай приложил палец к губам, и его облик уже не казался таким суровым, как в тот момент, когда он только переступил порог трактира. – Не нужно больше говорить об этом.

Йодис, быстро скрыв проступившие на лице эмоции, кивнула.

- Ладно… Принято. Вижу, в советах ты не нуждаешься, и в помощи тоже.

- Так тебе что-нибудь заказать?

- Не надо… - девчонка явно занервничала от того, что её имя, которое она тщательно скрывала, так легко угадали. Теперь она больше напоминала обычного пугливого подростка. Но Кай знал, что это было не так. Как знал и то, что она пыталась сказать ему несколько минут назад про людей, которые жили в деревне. Точнее, не людей.

Кай ухмыльнулся, доел жаркое, отставил в сторону недопитое пиво и кивнул Йодис.

- Доброй ночи.

Та отвернулась и не ответила.

Кай обогнул стойку, поднялся на второй этаж по жутко скрипевшей лестнице, быстро нашёл свою комнату и, не раздеваясь, лёг на кровать, отворачиваясь к стене. Комнату на ключ он запирать не стал – он знал, что от непрошеных гостей запертая дверь не спасёт.

Огонёк масляного светильника, который он задул, моргнул в последний раз, и всё погрузилось во тьму.

Утром Кай проснулся от того, что солнечные лучи били в маленькое окошко его комнаты. Зевая, он быстро умылся и спустился вниз, на первый этаж.

Трактирщик испуганно посмотрел на него и поставил перед ним тарелку с завтраком и кружку с каким-то дымящимся напитком, ни сказав ни слова про дополнительную плату.
Кай усмехнулся и обвёл взглядом помещение. Йодис он заметил сразу. Она выглядела единственным бодрым человеком в этом заведении, кроме него самого, - а вот немногочисленные гости и сам хозяин выглядели так, будто их переехала лошадь.

Пожиратели снов… Твари, что маскируются под обычных людей и встречают наивных путников с ужином и ночлегом вечером, чтобы высосать жизнь через их сны. Им не тягаться с тем, кто эти сны для людей создаёт. Одной попытки им хватило, чтобы понять, кто он такой.

А Йодис… Девчонка с белыми волосами – верный признак поражения белой хворью. Та, что из-за болезни не сможет спать. Никогда. Ходячая аномалия, единственный вид человека, что сможет выжить рядом с подобными тварями.
Забавное существо. Пыталась предупредить создателя снов об опасности, не зная о том, кто он такой. Надо бы предложить взять её с собой.

Путешествие обещало быть долгим.

Дружок, ты просто рептилоид. Прими себя, пожалуйста!

- Ты играешь в шахматы, - сказал мне В., пока мы пили чай, - а значит, тоже постоянно держишь в голове множество ходов и вариантов. Это хорошее умение. Я помню, как впервые взял в руку книгу, в которой разбирались партии, открыл на одной главе и был поражён тому, насколько досконально разбирался в ней один-единственный неверный ход, что привёл игрока к поражению.

- Все книги, - ответила я, - служат лишь одной цели: научиться мыслить так, как мыслит другой человек, а поняв это, использовать это в своих целях. Этот принцип применим к чему угодно. Но… Шахматы - это логика. Когда дело касается эмоций, я проигрываю. Я совершенно не умею играть в покер.

В. заинтересованно поднял бровь.
- Почему ты считаешь, что покер отличается от шахмат?

- Ну… - я нахмурилась, - я не понимаю, как можно просчитать ход в игре, где половина результата зависит от удачи. Ведь выиграть можно либо с хорошими картами, либо с хорошим умением блефовать и разгадывать чужой блеф. Смотреть на чужое лицо. Расшифровывать голос. Жесты. Мимику. Ведь это - чистой воды психология. А психология - это эмоции. Замкнутый круг для меня.

В. покачал головой.
- Ты не права. Если отбросить в сторону эмоции - останется голая логика. Если бы ты решила прочесть несколько пособий по игре, то быстро поняла, что существует множество совокупностей действий во время игры и их трактовок, что создаёт тактику игрока и способ противостоять ей. Есть несколько типов игроков, и зная то, кем является твой соперник - а ты рано или поздно узнаешь это, понаблюдав за ним с течением времени, - ты сможешь понять, какая из трактовок его поведения во время игры с наибольшей долей вероятности является верной.

Я задумалась.
- Вот как… Но кое-что не сходится. Допустим, ты бы решил сыграть со мной. Ведь я не знаю ни множества комбинаций, ни определённых последовательностей действий… В общем, много чего не знаю. Это значит, что моё поведение во время игры было бы во многом нелогичным и даже странным. Как бы ты смог расшифровать мои действия?

В. улыбнулся.
- Не ты одна задавалась этим вопросом. На самом деле, это всё тоже описывается определёнными тактическими схемами. Как раз с поправками на уровень игрока и глубину его понимания. Поэтому играя с тобой, я бы вёл себя абсолютно не так, как с кем-то другим, намного более опытным. Я бы учёл твою импульсивность и возникающие логические противоречия.

Я закусила подушечку пальца. Слова В. складывались в удивительно стройную теорию.
- То есть, ты хочешь сказать, что мой недостаток эмоциональной составляющей можно уравновесить логикой? Так, получается?

- Именно.

- Рациональные чувства… - тихо пробормотала я себе под нос, так, чтобы он не разобрал. Эта мысль давно балансировала на краю моего сознания, притягивала, не давала покоя. В. заставил посмотреть меня на неё снова… под другим углом.

Я подняла на него глаза и ухмыльнулась.
- Тогда научи меня играть в покер.
(Научи меня мыслить, как ты).

Как мучительно, когда чувствуешь, будто кругом враги. Особенно когда это уже не просто твои загоны :(

Искусство проигрывать - искусство маленьких шагов, не менее важное, чем знание тех действий, что приведут тебя к победе.

Медленно, шаг за шагом, ты открываешь глаза, впуская в них солнечный свет. И та часть комнаты, что прежде была неосвещённой, становится столь яркой, что ты начинаешь видеть расположенные в ней предметы. И вместе с этим приходит знание, как их можно использовать.