Ich bin kein Werkzeug

И потом он пропадёт, непременно.

Ничего не осталось от нас. Белые звери из черной дыры. Мы не одно и тоже. Мне не будет жаль. Мы не встретимся.
Песен не будет. Песни глупы.
Два пути. На железной дороге.
Циклы. Бездны. Тревоги.
Будь жесток как они были жестоки.

Не часто бывают просьбы что либо рисовать, поэтому сам придумываю себе разные задания, дабы уж совсем не растерять то немногое. Благо могу посвятить А большую часть труда - это того стоит, ведь теперь я могу лучше понять тебя, почувствовав вязь линий на бумаге.
Мои глаза закрыты.

Сей день объявлен днём закромов и старых процессов, которые были лучше готовых вариантов.

Ты пожнёшь, я посею. Наш чёрный урожай един.

Это виденье, оно должно жить - говорю себе, вновь и вновь возвращаясь. Жаль бывает, когда не доживает до конца, и выживает лишь одно.
И думаю, что должно вновь вернуться, и сотворить единое из Вас.

"Когда они узнают, что я слаб, они захотят убить меня, потому что всю жизнь думали, что я силен, ибо узнают, что тот кто я есть- ложь. "

История фан артов у меня скудная и короткая, ибо два предыдущих рисовалось по просьбе, и только этот начинаю уже чисто для себя. Тем памятнее будет сохранить историю начала и конца.

Все, что существовало было придумано нами. И не только нами.

"Её сердце всегда спит"

Одна из старых и пожалуй самых таинственных работ, что захватила сердца людей, ибо с ней связаны некоторые забавные вещи. Рисовалось для одного человека, обладать им захотел совсем другой, и третий, что вырезал его на груди, не взирая на все сложности и предостережения.
В итоге оригинал ушел письмом к владельцу, второе лицо получило распечатанные карточки и осталось довольно, судьбу последнего видел, и она слегка печальна.
Как же не хватает этого участия в других жизнях и эмоций от переживаний радости, но есть хотя бы воспоминания, что будут со мной вечно.

Эта битва не проиграна.

Она всё смотрела, высокая, тёмная. С глазами, словно два красных яблока, непрозрачными, круглыми, без зрачков. Я стоял перед ней, а она передо мной и надо мной: тонкий силуэт без четких границ, и только эти странные неживые глаза сверлят мне самую душу.
Мне не было страшно, хотя надо бы бояться. Мне не было страшно, потому что я знал её. Мало того, я очень сильно, безумно, безгранично любил её. Всем своим естеством. Всем, чем я когда-либо был и когда-либо стану.
Она стояла и молчала, не шевелилась. Кажется, я ей мешаю.
Я чувствовал эту силу в ней и еще — истошную, кровавую злость, убийственную, но почему-то немощную ярость, направленную не на меня. Она обняла меня крепко-крепко, ведь все-таки она меня любила, обняла и…